Заболеваю потихоньку

Глаза бы моим на мир этот не смотрели...

Горло болит, насморк...

Эх!

Завтра два теста. Тоже проблема, выдержать бы. Вот так, снова пойду на учебу на ватных ногах и энтузиазме. Не привыкать, конечно, но... Когда температуришь, трудно быть оптимистом.

Ничего, счастье на нас еще свалиться!

Жалко, не понятно: когда и в каком виде...

---

Corpse Bride

Режиссер: Тим Бартон…

«Corpse Bride»

Бартон – волшебник…

До глубины души…

С первых кадров не узнать Бартона нельзя – особая цветовая гамма. Пусть это не фильм, но сине-серые цвета - это визитная карточка.

Очень странные куклы. И маленькая лунно-серебристо-голубая бабочка, летящая над городом.

Викторианская эпоха, наверное?..

Старая добрая Англия. Темная, готическая, аристократичная. Обыкновенная история: девушка из богатой аристократической семьи и молодой человек из богатой, но не знатной. Виктор и Виктория. И их волшебно-замечательные родители. Какое любовь имеет отношение к браку? «А разве вы друг другу не нравитесь? Ну, хотя бы чуть-чуть?» - спрашивает наивная Виктория. «Нет!» - уверенно отвечают мать и отец, глядя друг на друга.

И, естественно, как только Виктор видит Викторию… Но тут Тим Бартон просто не был бы Бароном, а был бы просто каким-то Тимом, если бы не добавил два штриха: во-первых, Виктор играет на рояле. Простую странную мелодию. А на рояле стоит ваза с веточкой каких-то цветов. Виктория, завороженная музыкой, спускается вниз и, когда неловкий Виктор от неожиданности роняет скамейку, вазу – все, что можно было уронить в радиусе 4 метров, - Виктория отдает ему цветок. Естественно, что эта мелодия станет ведущей темой фильма.

Не буду пересказывать сюжет – те, кто смотрел, поймут, а те, кто не смотрел, не будут знать финала. Остановлюсь только на паре нюансов. Но сначала признаюсь честно: я поклонница Бартона. Правда. Так что и не рассчитывайте на объективность.

Невеста – покойница. Какой характер! Уже на 5 минуте она кажется совершенно милым существом. Ее по-настоящему, искренне жалко! Это не БиттлДжюс, а совершенно очаровательная барышня, только не живая. В этом-то и кроется проблема.

Замечательная сцена. Печальная Невеста сидит за роялем и наигрывает мелодию. К ней подсаживается Виктор и повторяет сыгранное. Она играет еще что-то. Виктор снова повторяет. Мелодия усложняется – Виктор не просто повторяет, а играет вариацию. А потом она звучит в четыре руки!

Интересно, музыку к фильмам Бартона пишет один и тот же человек?!

Музыка потрясающая. Волшебная и странная. Особенная.

Еще один штрих стиля: герои Бартона никогда не получают все. В большинстве случаев, главные герои выкручиваются из безвыходных ситуаций и вырастают в душе. Набираются опыта. Но никогда не становятся счастливы. Потому что это – только одно из препятствий их жизни. У Бартона не бывает Happy Ever After. Никаких «и жили они долго и счастливо».

На вопрос, что делала Золушка, после того, как вышла замуж за принца, так ответить можно.

А вот у Бартона… Бэтмен – остается один, Бартленды из «БиттлДжюса» - остаются приведениями, Эдвард из «Руки-ножницы» - тоже остается один, хотя и в маленьком городе начинает идти снег. Герои Бартона изменяются. Изменяют мир. Но никогда не выигрывают все.

Здесь – то же самое.

Плюс, конечно, немного черного юмора – веселеньких мыслей Бартона о смерти. Опять блестящая интерпретация излюбленных сюжетов.



Вывод. О Бартоне я могу говорить вечно. Это очередной его шедевр. Фильмы этого режиссера, безусловно, нравятся не всем, он очень своеобразный. Но в них всегда есть необъяснимое чувство ужаса, страха, бегающих по коже мурашек – когда ничего страшного не происходит. Это даже не страх.

Из беседы с Вороном, который утверждает, что это красиво. На мой взгляд не в красоте дело. Когда туман клубиться, это не только красиво, но и … Вот это «и» и есть особый стиль, запах бартоновского творчества.

Для просмотра рекомендую.

---

Вирус Троян!

Вы же ко мне залядываете, а признаков существования не подаете! Ну, проявитесь, пожааалуйста! Буду рада увидеть!!!



Цитата дня:

Ну скажи, скажи, кто ты такая? - спросила Горлица. - Сразу видно, хочешь что-то выдумать.

Я...я... маленькая девочка, - сказала Алиса не очень уверенно.

Кэрролл...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Про падших

Вот я решилась выложить свой самый - хм? - своеобразный рассказ.

Собственно, там много меня, но вот ни к каким местным, дневниковским герцогиням Ваал, Люциферам, Астаротам и прочим жителям ада сие произведение отношения не имеет.

Наверное, это мой собственный ответ на вопрос. который так долго меня мучил: почему всепрощающий Бог не позволил Люциферу вернуться?

Разумеется сие произведение(оно даже не прозаическое по своей сути) не претендует на истину в последней инстанции. Оно вообще ни на что не претендует.

Но выложить я его, однако, боялась.

Поэтому хочу узнать: права ли я?



Так вот, почему Люцифер не вернулся?..

Есть только небо.

Вокруг было только небо. Тяжелое небо, закрытое облаками – красивыми, кучными. Они мягко светились странным лиловым светом. Под ногами – серый пепел. Серая пыль. Пыль каменная – такая не пачкает. Такой покрывает время. Каменный пепел лежал тонким слоем от горизонта до горизонта. По равнине дул ветер. Облака бежали быстро – неестественно быстро.

Но мне здесь нравилось.

Я шел по серой пыли и смотрел на пляску облачного неба.

Неба…

Неба. Такого близкого. Такого…

Только туда, только там –

жизнь.

Остальное – иллюзия.

Щелкаю пальцами – на горизонте возникает замок. Стоит несколько секунд, разрушается, разлетается стаей воронья, рассыпается серой пылью.

Пыль, пыль, пыль!

Все тщета. Вечно только небо.

Опускаюсь на одно колено. Отыскиваю серый камень в сером пепле.

В пепле моих надежд.

Камень холодный и острый, ранит пальцы.

Вижу свою кровь и приказываю ранам затянуться.

Сжимаю камень так, чтобы почувствовать боль. Так, чтобы кровь потекла по белым рукавам рубашки, так, чтобы лилась потоками – и превращаю камень в прах.

Прах уносит ветер.

Кровь заносит пылью.

Смеюсь своему дешевому трюкачеству.

Но в это верят.

Это ценят.

За этим идут.

Не важно, куда. Важно, за кем.



А я иду к Небу.



Падаю на колени, пытаюсь сдержать рыдания.

Не выходит.

Плачу под бездушным лиловым небом, плачу, размазывая пыль, кровь, и слезы по щекам.

Господи! За что?

Почему ты до сих пор не простил меня?

Я мечтаю только о Небе.

Только там – жизнь!

Небо молчит.

Оно знает. Я никогда не скажу этого вслух, никогда не скажу этого в том реальном мире.

Только в этом.

Меня простили. Только я сам не могу позволить себе вернуться. Я не могу простить себя.

Послушный моей воле с неба идет дождь.

Поднимаюсь.

Дождь. Серый дождь.

Пепел под ногами становиться грязью.



- Император!

Знакомый голос выводит меня из оцепенения. Поворачиваюсь, зная, что позвавший меня уже видит идеально чистую рубашку и брюки, аккуратный пробор волос.

Мир тает.

Напротив меня – герцогиня де Ваал.

- Император, все готово. Еще дна ступень на пути к Вечному царству!

Киваю. Ее глаза пламенеют. Она счастлива.

Подхожу ближе, касаюсь ее волос.

- Император? – мир вокруг начинает меняться. Я скольжу руками по ее черному платью, резко прижимаю к себе и жадно, яростно целую ее. Она пытается ответить. Отстраняясь, скольжу руками по ее корсету, резко разрываю платье. Вокруг уже горят свечи, герцогиня падает на огромную кровать с покрывалом из черного меха. Я губами впиваюсь в ее напряженную грудь. Мои ласки сейчас скорее жестоки, чем приятны, герцогиня чуть слышно стонет от боли.

Но я не могу иначе. Не могу остановиться.

На секунду замечаю страх в ее глазах – улыбаюсь ей, она старательно улыбается в ответ…



***

Герцогиня открывает глаза. Я сижу в кресле рядом с кроватью, уже в обыкновенном костюме. Она ласково улыбается мне.

- Уходи, – говорю я, и наблюдаю за странно меняющимся выражением ее лица. Она кажется, хочет что-то спросить, но я щелкаю пальцами, и она рассыпается снопом золотых искр, чтобы появиться в своих покоях.

Кровать уже исчезла, вокруг – тронный зал с огромными колоннами. Опускаюсь на каменный трон с подлокотниками, украшенными человеческими черепами. Маленькое белое перышко, оставшееся на подлокотнике, сгорает от моего прикосновения. Где-то слышаться крики. В зале – сумрак. Потолок исчезает, открывая закатное небо. Кричит птица.



Виной всему моя гордость.



Моя армия идет за мной.



Но только я тоскую по небу.



Ад – иллюзия.



Только Небо реально.



Но как они до сих пор не поняли: Небо нельзя завевать. Небеса внутри нас.



И это Небо я утратил навеки.

---

Приветствую, господа!

У нас сегодня многие на огонек забежать собирались... Так вот: всем добравшимся - торжественное здраствуйте!





Ну ладно, людей гипнотизирует трудный выбор. И они перестают искать альтернативу. Воля к безмыслию - великая сила... но альтернатива существует. Всегда.

Майлз Форкосиган. Библия.

То есть Л. М. Буджолд "Братья по оружию" Сегодня читала. ))

---

Белочки, значит...

Вот так, расскажешь о самом сокровенном - и клеймо на всю жизнь.

Вашему вниманию представлена галлерея моих портретов от Ворона.

Ворон, жди моей мести...

http://www.diary.ru/~InRaven/?comme...;postid=9006238

---

Гваргет!!!

---

Люцифер

Рецензии будут? На "Только небо"?

---

Это заразно:)

ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МНЕ НЕПОНЯТНЫ

1. Попса.

2. Игра в «правду».

3. Физика гидравлически прессов.



ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МЕНЯ ПУГАЮТ

1. Маленькие черные улыбчивые существа, которые тянут ко мне свои маленькие черные ручки.

2. Обыденность

3. Экзамены.



ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫМ МНЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ НАУЧИТЬСЯ

1. Мылить логично в любых обстоятельствах.

2. Не бояться своих ошибок.

3. Правильно говорить на всех языках, которые узнаю.



ТРИ, КОТОРЫЕ НА МНЕ СЕЙЧАС НАДЕТЫ

1. Тапочки.

2 .Халат

3. Длинная футболка.



ТРИ ВЕЩИ, ЛЕЖАЩИЕ НА МОЁМ СТОЛЕ

1. Свечка

2. Ключи.

3. Бумажки, бумажки, бумажки…



ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я ХОЧУ СДЕЛАТЬ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ

1. Получить 2 кю по айкидо.

2. Найти проход в другой мир.

3. Прожить ЖИЗНЬ.



ТРИ ПЛЮСА МОЕГО ХАРАКТЕРА

1. Запальчивость. Могу все сделать, если мне это интересно.

2. Твердость.

3. Упорство.



ТРИ МИНУСА МОЕГО ХАРАКТЕРА

1. Запальчивость. Могу все сделать, только если мне это интересно.

2. Твердость, до жестокости.

3. Упорство до упрямства.



3. TРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ НРАВЯТСЯ МНЕ В МОЁМ ТЕЛЕ

1. Ноги.

2. Глаза.

3. Волосы.



ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МНЕ НЕ НРАВЯТСЯ В МОЁМ ТЕЛЕ

1. Зубы.

2. Лицо с появляющимися веснушками.

3. Подбородок.



ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я ГОВОРЮ ЧАЩЕ ВСЕГО

1. Ибо нефиг.

2. Нравиться нам это или нет, но так уж обстоит дело.

3. Господа….



ТРИ МЕСТА, КУДА Я ХОЧУ ПОПАСТЬ

1. Лист Грахен.

2. Санкт-Петербург.

3. Собственная деревня.



ТРИ ИМЕНИ, КОТОРЫЕ Я ИСПОЛЬЗУЮ

1. Gwrqgedd Anwnn

2. Император Люцифер.

3. Белочка.

---

Брюсов "Огненный ангел"

Ведь вы тоже знаете, что времена и сроки исполнились. Ведь вы тоже, как только наступает тишина, слышите раскрываемые двери. Вот и сейчас: прислушайтесь! Слышите: шаги приближаются? слишите, падают листья с деревьев?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ко позавчерашнему дню

Когда училась фотографировать, нашла маленький шедевр, донельзя подходящий к моему позавчерашнему настроению. Сегодня открыла его вновь. Вот.

---

Разрывая миры

Просто я его допечатала.

Эта странная вещь. Когда я ее написала, у меня неожиданно возник простой вопрос: "а что дальше?". На него мне отвечали по-разному. Одни говорили, что это одна картинка из тысячи, что это случилось не в первый раз. Другие говорили. что после этого героине не зачем жить. Третьи удивлялись и молчали. Четвертые рассказывали, что было ДО этих событий.

Я не знаю. Но меня очень беспокоит этот вопрос.

Так было, так и будет, ибо должно воину уметь выбирать между правильным и неправильным, стремиться к правильному и избегать неправильного,

ибо путь воина – это путь жизни, с которого ему не свернуть до последнего дня своего.



Бусидо Сосин Сю

Тайра Шигесуке

This is me for forever

One without a name...

Nightwish

Разрывая миры

Зрелище, наверное, было занятное.

Представьте луг, залитый солнцем, заросший яростно зеленой травой с редкой крапинкой цветов, травой высокой и густой. Все это настолько яркое, что режет глаза. А по центру несется фигура в черной одежде и с черным легким плащом. Бежит так, что ясно: убегает от смерти. Но бежит в таком виде, в котором от преследователей уйти трудно.

А никто и не обещал, что будет легко.

Я бежала, а за мной гнались. Я чувствовала, что по моему следу летят два черных ворона, с легкостью преодолевающих миры и времена, спешащие за мной и настигающие меня.

Я сделала широкий круг и вновь вернулась к этому миру. Что меня сюда потянуло? Не знаю. Но интуиция своей доверяю всегда и без сомнений.

В сознании вспыхнула какая-то мысль, и я взглянула направо. На скошенном пятачке луга примостились жители этого мира: около двух дюжин всадников в белых с синим одеждах. Но я увидела только одного из них, еще совсем молодого юношу, светловолосого и статного. И поняла, что произойдет через мгновение.

Водоворот Силы поднял мое сознание над лугом, рука вытянулась по направлению к юноше ладонью вверх со слегка согнутыми пальцами, и голос – мой голос? – произнес:

- Ты пойдешь со мной?

Юноша впился в меня взглядом, вскочил на коня и понесся вперед. Он был уже рядом, когда я заметила ворона, летящего перед ним. Юноша закричал:

- Когда эта птица спросила меня голосом Королевы: «Сколько времени ты бежишь с ней?», я не понял ее вопроса. Я еще не знал, что пойду за Вами, не в силах… - в эту секунду ворон ринулся на меня. Я крикнула и остановилась. Птица замедлила полет под грузом моего взгляда. Казалось теперь удивительным, почему этот ворон не падает, хотя машет крыльями чрезвычайно, невозможно медленно.

А рыцарь-юноша был уже рядом. Но чтобы он смог уйти со мной, ему нужно было проститься с этим миром, выйти за рамки своего обычного «я».

И он сделал это. Легко выхватив меч со странным перламутровым лезвием, он одним взмахом перерубил ворона пополам. Обе части еще двигались, махали крыльями, но уже не синхронно, распадаясь в воздухе и растягивая ожерелья кровавых капель. Я приказала им загореться, и на траву уже оседал только пепел.

- Слезай с коня. Двигаться сквозь миры самому не просто, двигать же других не просто вдвойне.

Юноша уже был рядом со мной, а я рвала реальность руками в черных перчатках. Воздух зарябил как поверхность озера. И мир выпустил нас из своих цепких объятий.

- О, боги! – выдохнул юноша, ступая на серые камни пещеры. Свет лился от ее входа, за которым плескалось море цвета неба или небо цвета моря. А я рвала реальность дальше.

Следующий мир встретил нас песком, засосавшим меня по пояс, а моего спутника по бедра, пока я пыталась найти путь дальше. Он смотрел на меня восхищенно и испуганно, совсем не работая вместе со мной.

- Помогай, - крикнула я на пыльной равнине, где у самого горизонта плыли веретена смерчей. – Помогай мне!

- Как? – удивленно спросил он.

- Так же, как ты рубил волшебного ворона, так же, как ты дышишь. Просто пойми, что это возможно!

Реальность оказалась слишком крепкой, придуманной истинным мастером. Я рвала ее ткань, но мне не хватало сил, Ветер сбивал с ног, красная пыль разъедала глаза, а юноша стоял позади, молча.

- Помоги же мне! Подойди ближе и положи руку в трещину этого мира. Попробуй увеличить её!

Ближе он подошел, стал удивленно шарить глазами по воздуху. А по моим черным перчаткам заструилась кровь. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: он не видит ничего, кроме этой крови.

- Закрой глаза! Трещину между мирами каждый видит по-разному: дверь, ворота, щель… Главное ее нужно почувствовать! Попробуй! – крикнула я и уже шепотом, не выдерживая напряжения, добавила, - Помоги мне, пожалуйста…

И он помог. Двух секунд с закрытыми глазами ему хватило, чтобы увидеть то, что видела я. Он уверенно положил руки на края разлома и начал их раздвигать. Он был талантлив и легко учился. Дело пошло быстрее.

И вдруг резкий толчок сшиб меня с ног. То был второй ворон Королевы, созданный ею перед смертью. Он набросился с остервенением на меня, и я только успевала отмахиваться от него руками.

Покрылись кровью серебряные кружева рубашки, птица рвала и терзала черный бархат куртки.

- Ameno lare! – произнесла я, и птица застыла в воздухе на миг. Я поймала ее взгляд своим. Птица вздрогнула и начала растворяться в воздухе, громко крича. Я стирала ее из памяти этого мира, уничтожала не ее саму, но сам факт ее существования.

Краем взгляда я заметила юношу, державшего щель мира. Я метнулась к нему и крикнула:

- Прыгай!

Мы вместе нырнули в разлом, и я почувствовала, как рванулась за нами полусуществующая птица.

Упав на снег нового мира, я перевернулась на спину, чтобы увидеть. Как захлопывающаяся щель превращает полупрозрачного ворона в кровавый комок перьев, и как страшно кричит птица, разделяемая самой гранью миров пополам.

Я встала и огляделась. Мы оказались среди руин из серого камня, обильно покрытых снегом. Я потянула юношу за рукав вслед за собой. Его белая одежда, слегка запылившаяся в пустыне, окрасилась алым в месте моего прикосновения. А я и забыла. НА черном бархате крови почти не видно.

Мы вошли в одно из серых зданий. Внутри пахло сыростью и пылью.

- У меня к тебе просьба: сохрани вот это, - я вынула из-под рубашки маленький серебряный крест и протянула его юноше. Как только крест коснулся его рук, то тут же увеличился в размерах, став в две его ладони высотой.

- Не бойся, все так и должно быть. Пожалуйста, береги его. Я сейчас должна выдержать еще одно сражение, в котором ты мне уже не помощник. Как бы то ни было, сохрани его. Прошу тебя. – Юноша кивнул. Я направилась к выходу.

- Он из серебра? – я повернулась и кивнула в ответ. Его белая одежда почти светилась на фоне серых стен. – Почему такой легкий? – я пожала плечами и улыбнулась. Кто его знает? Меня это никогда не волновало.

Я вышла на снег. В этом мире то ли не было солнца, то ли оно скрывалось за ровными облаками. Так или иначе, свет был тусклым и серым.

Я ждала.

Вдруг сто-то ударило мне в живот так сильно, что я согнулась и упала на одно колено, громко втягивая воздух.

- Что, не ожидала такой силы от старушки Королевы? – прозвучал голос передо мной.

Следующий удар был направлен мне в лицо, и я окончательно повалилась на снег. Он тут же забился под рубашку. Наконец-то почувствовала холод и боль в пальцах.

Голос прозвучал над самым моим ухом:

- Что, думала, убить моих воробушков – и все?! – меня рвануло за волосы, и еще один удар обрушился на грудь. Что-то неприятно хрустнуло, я выплюнула на снег кровавый сгусток. Я закрыла глаза.

- Ты же знаешь, мне всего лишь нужно воплотиться. Так помоги мне – и ты умрешь безболезненно. А иначе я потрачу полвека на то, чтобы ты не скучала в моем присутствии, и еще полвека на воспоминания об этом. Или ты предпочитаешь мое общество в течение всего срока?

Пора, решила я. Где-то в сером здании полыхнул серебряный крест, забирая жизненную силу юноши мне в помощь. В голове привычно взорвалась вспышка, и я увидела переливчатую душу Королевы перед собой. Только что-то в этой душе было неправильно.

Я схватила ее за горло и повалила на снег. Серебряные браслеты на перчатках вспыхнули сиреневым сиянием. И то, что я поймала, оказалось связанным сиреневыми нитями.

Только это был анегалин – копия души, созданная с помощью огромного количества Силы и энергии.

Вопрос: зачем? Я щелкнула пальцами, сиреневые нити перерезали душу на сотни клочков.

Ответ: чтобы отвлечь меня. От чего?

или…

от кого?

Я ринулась в серое здание и увидела юношу, сидящего в центре огненного круга с крестом в руках и странным взглядом, направленным куда-то внутрь.

Слава богу, крест тупой. Об него невозможно пораниться.

Слава богу, те, кто решают уйти со мной, не подвластны более обитателям своих миров.

Но откуда, господи, откуда этот огненный ритуальный круг?!

- Почему? – прошептала я. – Сто произошло? Ты не для того, чтобы умереть, ушел со мной. Ты уже не связан со своим миром, ты ничего не должен ему!

Он усмехнулся:

- Ты не поняла. Меня не держит ничего, кроме меня самого. Королева говорила со мной. Королева рассказала, что может помочь ей. Она сказала, что никогда не попросит этого.

Он замолчал и провел рукой по кресту. В тишине было слышно, как капли крови с моих рук падала на каменный пол.

- Ей и не нужно просить. – Неожиданно продолжил он. – Я ведь все-таки ее рыцарь… А еще она сказала, кто ты такая.

- Я?!

- Прости. Я всю жизнь мечтал увидеть тебя и уйти за тобой. Я не знал, что миры так цепки. Я хотел бы уйти с тобой, но я все-таки помогу ей. Потому сто буду недостоин тебя, если поступлю иначе.

Я снова ничего не могла сделать. Ничего не могла сделать, когда конец креста внезапно из тупого сделался острым, когда он легко Прошел сквозь одежду и кольчугу. Когда кровь омыла серебро креста, полилась на белую ткань. Когда кровавые реки заливали филигранный узор, текли по устьям гравировки. Когда он согнулся пополам в центре все также пламенеющего круга. А потом меня сбило потоком Силы. Королева строила МОСТ, она качала энергию из этой крови и этого тела. А я должна была ей помешать.

Она была бесконечно слаба после создания анегалина. Если она не напьется Силой, то исчезнет, раствориться в вечности, умрет, как человек.

И я закрыла глаза. Я стала стеной на пути у этого потока чистой и яркой Силы. Я держалась долго, потом закричала, когда терпеть уже не было сил. Волна за волной энергия разбивалась об меня и рассеивалась в безвременье.

И вдруг все кончилось.

Я рухнула на пол. Стены светились так, что их увидели бы люди, от невиданного количества Силы. Если в этом мире бывает весна, то здесь будет много травы. Все будет расти быстро и сильно. Трава будет даже здесь. В тени. И она закроет и эту серебристую пыль, и этот каменный пепел, и эту белую ткань. А остальное - органика, ей не привыкать.

Я закуталась в дырявый и не приносящий тепла плащ. У травы есть замечательная привычка – ничего не помнить. Она ничего не помнит, никому не помогает и никому не мстит. Она растет под солнцем, под солнцем почти всех миров.

И, самое главное, ей не нужны другие миры.

7 марта 2005 г.

---

О Кэрроле и о памятнике Чкалова

Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась.

Что-то меня на Кэрролла потянуло.

Вот сейчас твердое ощущение, что превращаюсь в маленький комок неровов.

7 декабря, - стучит в голове. - 7 декабря...

Тук-тук...

Я уже не уверена, что эта дата реально существует, и я не взала ее из головы, придумала сама. Факт тот, что 7 декабря тот маленький клубок страха, боли, счастья, который так уютно пристроился в моей душе, исчезнет.

Интересно, это только я придумываю себе дату, день "Х", когда все должно решиться? И каждый день заканчивается мыслью: "Закончился. Уже не долго осталось..."

Мдаа...

Жизнь стала монохромной - минуты, часы, когда радуешься жизни во всех ее проявлениях, и когда вспоминаешь о том, что до 7 декабря осталось 8 дней.

Да ты в своем уме?

Не знаю, - отвечала Алиса. - Должно быть в чужом.

Снова Льюис. Он прав.

Вот вчера потратила полчаса на то, чтобы погулять вдоль Кремля, пройти от Дмитровской башни до памятника Чкалову. На уличе то ли нерешительно моросит дождь. Уже темно - 17 часов - но горят теплые желтые фонари. В их свете видно сетку падающих капель. В голове настолько громко звучит нечто из репертуара Патрисии Каас, что начинаю тихонько петь,изумляя редких прохожих.

Скамейки вдоль кремлевской стены пустые и мокрые.

Подхожу к набережной, взлетаю на бортик Чкаловской лестницы, любуюсь городом - вернее, огнями, которые отражаются в реке. Сзади гордая темная фигура Чкалова, невыразимо странная на фоне темного, черно-облачного неба, окруженная ярко-желтым ореолом света фонарей, блестящая от дождя.

Посылаю Чкалову воздушный поцелуй, смеюсь, чем обращаю на себя внимание стоящей рядом компании. Кто-то из молодых людей улыбается, я улыбаюсь в ответ, но до того, как он успевает заговорить, разворачиваюсь и иду к остановке.

Вокруг суетятся люди. Почти никто не улыбается, все сосредоточено-уставшие. Некоторые парочки привычно целуются на остановке.

Под ногами мокрая брусчатка. Шуршат машины, со скрипом разворачиваются маршрутки.

Оказывается, мир ...

Но Алиса успела привыкнуть к тому, что вокруг происходит одно только удивительное; ей показалось скучно и глупо, что жизнь опять пошла по-обычному.

Ну уж нет. Пока это в моих силах, вокруг меня мир обычным не будет! - сказала Гаргет, вскакивая в маршрутку. - ПОКА это в моих силах.

---

По поводу игры

Я тут опять задумалась на тему игры по Буджолд. Схема "Призрака" сбои дала, но я знаю, где. Элеа, ты мне коллектив составишь?

У нас главная проблема - вводить или не вводить другие планеты? Как это можно сделать? И вообще, стоит ли? И еще одно: тип игры. Полигонка или городская вялотекучка?

---

Здравствуй, Анабель!

Приятно тебя видеть. В смысле буквами на экране. Конечно, живую я тебя люблю еще больше, но все-таки...

---

Вот так случается

Да, сегодня открыла для себя еще одно аниме, которое обречено попасть в разряд любимых. Называется "FullMetal Alchemist". Очень странное, достаточно жестокое (хотя казалось бы, главным героям всего 14-15 лет!) и очень... цепкое. Поражаюсь фантазии японцев. Кстати, в аниме часто звучит музыка с русским текстом! Оставляет довольно странное впечатление, конечно.

Сюжет прост: двое детей занимались Алхимией(не совсем алхимия в привычном понимании слова, но что-то похожее), достигали хороших результатов. Потом их мать умерла, и они решили возродить ее. Создание человека - одно из запретных действий. Мать они воскресить не смогли, но поплатились - один рукой и ного, другой - всем телом. Недостающее было заменено механичскими протезами, а братья отправились искать способы вернуть себе тела. Для этого старший, Эдвард Элирик, становиться Государственным Алхимиком - поступает на службу в армию, а младщий, Альфонс, ему помогает.

Основным принципом Алхимии этого мира является принцип равноценной замены: за все, что создано, нужно отдать равное этому. То есть, из ничего нельзя создать что-либо. На основе этого простого утверждения формулируются такие логические выкладки, которые шокируют. Вообщем, очень советую.

---

Инквизиторы

Во имя...

Любая осень, золотая, красная, яркая и праздничная, та самая осень. которую так любят описывать классические авторы, рано или поздно превращается в голые деревья, трупы листьев под ногами и серое, угрюмое небо.

Я брела вдоль шоссе, тихо шурша золотыми тополиными листьями, покрывавшие землю толстым слоем. Они еще были золотыми – нагло-золотыми в свете этого серого облачного полотнища. На некоторых деревьях еще висели их жухлые собратья, трепетавшие под ровным потоком холодного ветра.

Что ж, такая осень мне тоже нравится.

Только голова болит. И кашель мучает.

Проклятый кашель. Уже не помню, какую неделю. Врачи говорят – трахеит. Острый. А как я могу пропустить учебу? И скажите, что я заболела, тем, кто ежедневно звонит мне и хочет меня видеть.

Уехать бы куда-нибудь.

Стягиваю перчатки, чтобы набрать код на двери дома. Процедура донельзя обыденная и проводиться даже в перчатках, но сейчас мне необходимо почувствовать холод металла, чтобы хоть немного отвлечься от головной боли.

Подъезд сумрачны, как всегда. Он умеет быть сумрачным, даже когда в нем зажигают свет. На меня скалятся открытые и сломанные дверки почтовых ящиков, но я прохожу мимо, даже не заглядывая в пасти. Письма я перестала писать давно. Года два назад. Те редкие, что приходят – приходят раз в полгода, и вряд ли сегодня тот день, когда им стоит приходить. Счета могут подождать, а все остальное меня не интересует.

Поднимаюсь. Каждая ступень дается с огромным трудом. У моих шагов долгое гулкое эхо. Словно бьется сердце Огромное сердце старого дома.

Моя дверь. Ключ входит тяжело и нехотя, дверь сопротивляется. Вхожу.

Смотрюсь в зеркало. Зеркало огромное, на стене у самой двери, так что первый, кто встречает меня сегодня дома – это я сама.

Что-то не так.

Вдруг меня сгибает от кашля. Я не могу остановиться, кажется, легкие собираются лишить меня своего присутствия в организме. Аккуратно, держась за стены, подхожу к двери и пытаюсь ее закрыть. Кашель не прекращается, меня сгибает пополам.

На лестничной площадке кто-то стоит.

Я вижу только странноватые сапоги на шнуровке. Женские. Поднимаю голову, чтобы увидеть тонко очерченный рот, изогнутый в кривой улыбке и ладонь, летящую мне в лицо.

Она не знает…

Я понимаю…

…она заплатит…

…смысл?.. всего лишь…

Пей!…

…вкус… я…

…больно!..

…свет! Проклятье, я знаю этот свет!…

…не может быть…

…но если…

…тогда бы нас уже не было в живых.

-Не будет.



Я очнулась от дикой боли. Бред – это плохо. Как я добралась до дивана, я уже не помнила. Даже снять верхнюю одежду сумела. Пытаюсь встать – у издаю дикий стон. Почему-то очень болит спина. Иду в ванную. Нет, это что-то ненормальное. Может, ударилась где-то? Ведь болит, шея болит, и между лопаток. Плещу водой из-под крана себе на лицо и снимаю блузку. Шею поворачивать больно, поэтому пользуюсь двумя зеркалами. Стоя спиной к большому, пытаюсь поймать отражение своей спины в маленьком.

Бред-это плохо. Особенно бесконечный.

Роняю зеркало, несусь к аптечке и заглатываю таблетку снотворного. Потом по странной, бредовой логике возвращаюсь в ванную, плещу в лицо водой и повторяю процедуру с зеркалами.

Все так же.

Бред.

Так не бывает.

Дотрагиваюсь до спины рукой – боль усиливается. Кожа будто обожжена. Как будто поставлено клеймо. Крестом. Нет, мечом.

Здесь – витая рукоять. Здесь – гарда. А дальше – лезвие с одним ребром жесткости.

И острая боль от прикосновения. Не позволяющая забыть, что это – правда.

Бред… Бред. Бред! Потому что так не бывает.

Натягивая блузку, возвращаюсь в комнату. В окно заглядывает осень. Забиваюсь в угол дивана и закрываю лицо руками.

Мне не хотелось ни о чем думать. Я просто не могла быть одна.

Четверг? Точно. Есть одно месть, где как всегда куча народа. Не важно, какого.

Накинув пальто, выхожу из дома.



Они были уже рядом. Они гнались за мной. Меня душил кашель, ветер выбивал из глаз слезы. Я знала: мне осталось несколько шагов, и я выйду из этого переулка, окажусь в залитом светом сквере, где сидят люди и их подобия. Но им оставалось тоже всего несколько шагов – до меня. Стены домов нависали надо мной, сжимали в своих объятиях. Мне нужно было так немного…

Вылетаю на мостовую и захожусь в приступе кашля. Прижимаюсь спиной к стене, никак не могу остановиться. Проклятый кашель… Люди вокруг оглядываются, но никто не решается подойти. И правильно. Не подходите, люди. Сзади – демоны.

Приступ прекращается. Набрасываю на себя привычную маску уверенности и иду вперед. Сквер небольшой, на скамейках гроздья людей, Многие из них – мои знакомые. Многие – не люди, хотя считают себя таковыми. Многие – не люди, об этом знают и этим пользуются.

Улыбаюсь. Здороваюсь. Здесь все же лучше, чем в переулке. И уж точно лучше, чем дома. Ко мне подходит девушка. И как люди не замечают тяжелого черного шлейфа, который тянется за ней? На него наступают, по нему проходят, будто его и нет. А она начинает разговор, и мне приходится отвечать. Она – странное существо и скорее нравится мне. По крайней мере, раньше нравилась. А теперь, заканчивая разговор, нужно снимать с лица черные нити - то ли паутины, то ли ее волос.

Эта привычка у меня с детства – дорисовывать людей и предметы. У меня была знакомая, которую я не могла видеть без короны на голове – истинная Королева, обликом и мыслями. Были благородные рыцари, были змеи и цветы. А были и вовсе странные существа.

Нет, я не сумасшедшая.

Я жила в мире призраков. Всегда. Я знала, что есть в этом мире. И знала, что нет такого, чего быть не может. И знала, кто убьет меня.



Ко мне подходит еще кто-то, мы о чем-то разговариваем, а я все больше убеждаюсь, что куда-то улетучивается боль. Куда-то исчезает страх. Пальцы на правой руке сгибаются и разгибаются, словно втягивая что-то внутрь ладони. Я уже начинаю видеть эти линии света, плывущие от людей ко мне. Я вижу, как золотые нити тянутся ко мне и исчезают внутри меня. Моя собеседница что-то говорит, потом вдруг замолкает и смотрит на меня, ждет ответа.

- Что? – спрашиваю я.

- Что-то не так? Ты какая-то странная сегодня.

Растягиваю губы в улыбке. Разворачиваюсь и иду к переулку, из которого сюда пришла.

Демоны.

Шушера. Живут везде. Иногда никому не мешают. Иногда немножко попугают случайных путников. Иногда пошутят.

Уничтожу.

Потому что хочется убивать. Хочется смерти и крови.



***

-Ты видела ее глаза? Знаешь, у меня глюки. Они светились

- И у меня тоже. Это освещение такое.

- Она линзы носит? Яркий цвет, зеленый. Я тоже такой хочу.

- Она не носит. Просто краситься правильно.

- Но она сегодня ненормальная. Не попрощалась.

- Как будто в первый раз ее такой видишь.

- Ага. Что-то иначе.

-Да ладно! Она просто давно здесь не появлялась.

- Тоже вариант. А не знаешь, с кем она сейчас встречается? Может, у нее в личной жизни неприятности?…



***

Чертовы вампиры. Они правы, когда говорят о лучшем из наслаждений – чувствовать чужую кровь на своих губах. Не знаю, какова она на вкус – я все-таки не кровопийца-носферату. Но ощущение заслуживает… многого.

Провожу перчаткой по губам. Во мне еще кипит ярость прошедшей битвы, которую не в силах заглушить даже идущий дождь. Передо мной в узком переулке валяются поломанные тела нелюдей – и почему в этом районе их так много?

Усмехаюсь. Когда я впервые обнаружила, что этот мир чертовски многогранен и в нем есть вампиры, демоны и такие, как я, я оказалась именно в этом проулке. Испуганная дикой болью от печати на спине, загнанная, ищущая человеческого общества. Запутавшаяся в собственных чувствах и мирах. Если бы я знала, какое счастье принесет мне это открытие…

Меч в руке постепенно теряет вес, становится прозрачным и исчезает. Не знаю, как он появляется и исчезает – знаю, что на моей спине выжжен его силуэт. Клеймо.

Так или иначе, это мой меч и он меня защищает. А я плачу ему своей болью и чужой кровью.

На улице становится прохладно. Оглядываю тела, пинаю одно из них, в котором мне чудятся искры жизни. Существо стонет. Отлично! Не только кровь, но и энергия! Протягиваю правую руку к телу, от прикосновения воздух вспыхивает, освещая человеческое лицо, искривленное гримасой боли. Лицо красивое. Но его еще больше искажает беззвучный крик, когда я вытягиваю последние капли жизни.

Тварь.

Мерзость.

Спалить бы вас, да силу тратить жалко. Пусть эти трупы припишут местным маньякам.

На улице сталкиваюсь сначала с юношей современного образца, в джинсах и бейсболке. Глядя на меня, он бледнеет. Крови испугался, наверное. Я же ее не стерла.

Достаю платок, провожу по лицу. Кровь. Парень смотрит на меня и, видимо, зарекается пить с друзьями. Правильно, мальчик. Веди здоровый образ жизни. Прохожу мимо и чувствую на спине его тяжелый взгляд.

Что-то слишком тяжелый.

Стоп. Оборачиваюсь достаточно быстро, чтобы заметить тень в витрине. Так. За мной следят. Вот только кто? Нелюди пока этим не занималась. Может, свои?





In nomine 2

In nomine 3

In nomine 4

In nomine 5

In nomine 6

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра